Почему Кремль никак не выкинет «Справедливую Россию» на свалку? 

Мы уже обсуждали электоральное и политическое будущее КПРФ и ЛДПР (см. здесь и здесь), а сегодня поговорим о «Справедливой России». «Единороссы» за последний год уже не раз выступали против главы партии Сергея Миронова, угрожая его снять, а на последних выборах в Мосгордуму СР прокатили. На прошлой неделе сайт ЕР намекал на нетрадиционную ориентацию Миронова и обвинял его в сомнительных связях. Однако Григорий Голосов считает, что Миронов и СР еще могут пригодиться Кремлю.

Вначале был Сергей Миронов, который на каких-то дорожках запутанной петербургской политики 90-х гг. сошелся с Путиным и проникся к нему глубокой симпатией, временами (судя по его собственным высказываниям) переходящей в искренний восторг. Сергей Михайлович уже тогда отличался разносторонними увлечениями: занимался строительным бизнесом, повышал образовательный уровень. У него, как известно, несколько дипломов о высшем образовании, а почетных степеней и ученых званий – просто не счесть.

Но было одно увлечение пуще прочих: публичная политика. В действительности, Миронов – единственный член путинской команды, у которого есть и склонность к этому занятию, и довольно большой опыт. Путин, например, по-настоящему прошел только одну избирательную кампанию – по перевыборам Собчака в 1996 г. Там он руководил избирательным штабом и умудрился проиграть кампанию при довольно хороших шансах на победу. Потом за него все делал телевизор. Миронов же впервые стал депутатом Заксобрания в 1994 г. Это, поверьте, в те героические годы было трудно. Избирался на новые сроки, был вице-спикером.

Даже в Москву он попал не обычным для «питерцев» административным путем, а в качестве представителя того самого Заксобрания в Совете Федерации. На дворе стоял уже 2001 г., так что в рядовых сенаторах он не засиделся и возглавил СФ. С главной своей работой, продавливанием через верхнюю палату путинских реформ федеративного устройства, справился на отлично. А поскольку после этих реформ Совет Федерации утратил всякое политическое значение, то Миронова, с его кипучей натурой, потянуло на прежнее: в публичную политику. В 2003 г. создается «Российская партия жизни».

РПЖ успела поучаствовать в одних более или менее похожих на настоящие выборах – думских 2003 г. в блоке с «Партией возрождения России» Г. Селезнева. Блок получил 1?9% голосов. Не буду останавливаться на раскрученной какими-то политтехнологами истории с «выхухолью». Навредила эта история Миронову изрядно, но других и не так мочили. Увы, по итогам кампании 2003 г. можно сделать о политических способностях Миронова вывод более печальный, чем простая констатация неспособности отвечать на информационные вызовы. Миронов не справился и со всем остальным. Он оказался просто не способен к крупномасштабной предвыборной борьбе.

Это даже удивительно. У Миронова ведь не только опыт. Люди, которые наблюдали его работу на выборах в регионах, утверждают, что в полевых условиях, на встречах с избирателями, он очень хорош. Держит аудиторию, вызывает доверие. Но вот в телевизоре – в любом телеформате – он убедительным не выглядит, и все тут. А без этого в современной публичной политике делать нечего. Проиграв думские выборы, РПЖ в течение нескольких лет – совершенно безуспешно – пыталась участвовать в региональных выборах, постепенно сходя на нет. Но вдруг склонность Миронова к политике оказалась востребованной.

Дело в том, что надо было зачистить концы, тянувшиеся из эпохи манипулятивной политики образца 2003 г.: «Родину» и «Партию пенсионеров». О том, чтобы лишить эти организации, которые на региональных выборах 2004–2005 гг. выступали довольно успешно, эффективного руководства, Кремль позаботился сам. Но с остатками надо было что-то делать. Тут и возникла идея слить их с «Партией жизни» под руководством Миронова, под названием «Справедливая Россия». Это решение было принято в интересах Кремля, но для Миронова стало настоящим подарком судьбы.

У Миронова с самого начала была проблема с формированием широкой повестки дня. За что, собственно, выступала РПЖ? За жизнь? Так ведь нет таких, которые за смерть. По частным вопросам у Миронова были позиции, порой даже разумные и интересные, но ни в какую широкую программу они не вписывались, а значит – для широкой публики не существовали. Новой организации, однако, с самого начала был задан идеологический профиль: умеренная левая партия. Не оппозиционная. За Путина, но с левых позиций. Как сформулировал Сурков, левая нога партии власти. А раз так, то у СР появилась и реальная задача: вытеснить неумеренную левую партию, каковой тогда в известной степени оставалась КПРФ. Стать партией номер два.

Когда СР была признана – практически объявлена – второй партией власти, в нее, естественно, потянулись многочисленные тогда политики, прежние организации которых в условиях путинского режима вымерли или были обречены на вымирание. Кто только не пришел к Миронову. Большая компания недавних «яблочников», многие выходцы из КПРФ и «правых сил», не говоря уже о прорве малых партий. Туда же потянулись и беспартийные региональные политики, не пришедшиеся ко двору в «Единой России». СР раздулась и стала казаться важной. На региональных выборах, прошедших в марте 2007 г., она выступила довольно успешно.

Но это был первый и последний серьезный успех СР. Осенью 2007 г. перед российским руководством стояли такие важные задачи, связанные с обеспечением престолонаследия, что политическую конкуренцию решили отменить даже в безобидном весеннем варианте. Бороться с КПРФ было уже ни к чему, надо было дать «Единой России» колоссальное преимущество за счет всех остальных партий, и СР не стала исключением.

Вербовать влиятельных политиков Миронову запретили, дабы не провоцировать «раскол элит», а сколько-нибудь убедительную полемику с «Единой Россией», во главе списка которой был Путин, Миронов вести не мог и не хотел. От левизны СР, стало быть, осталось только название. Что это за левая партия, которая не оспаривает курс, проводимый лидером правой партии?

Выборы прошли, СР снисходительно пропустили через барьер, но выше четвертого места подняться не позволили. На память осталась маленькая думская фракция, состоящая из навербованных Мироновым в 2007 г. политиков, отличающихся поразительным многообразием взглядов: от вполне либеральной Оксаны Дмитриевой до радикально левого Олега Шеина, – и никакого влияния на законодательный процесс не оказывающая.

С идеологией у СР тоже туго, и не только из-за этого разнообразия состава, но и потому, что идеология обязывает к четкости позиций, а этого СР позволить себе не может. Она по-прежнему за Путина и против его партии. А это, по правде сказать, настолько глупо, что отталкивает даже самых неискушенных избирателей. Ведь если ты «за», то и голосуй за «Единую Россию», а если против, то КПРФ и ЛДПР выглядят поубедительнее. На региональных выборах СР борется не с коммунистами за второе место, а с Жириновским за третье. Иногда кампании вытягивают видные региональные политики, в свое время примкнувшие к Миронову, вроде того же Шеина. Но это случается все реже.

Почему Кремль не выкидывает этот явный анахронизм на свалку?

 

Ну, во-первых, вреда от СР никакого, и для хорошего человека не жалко. Во-вторых, ради иллюзии многопартийности. В-третьих, если еще немного поработать в плане окончательного устранения связи между избирателями и результатами выборов, то в следующем цикле СР можно будет все же вывести на второе место. Даже если нет, этим можно пугать лидеров КПРФ, а поскольку люди они пугливые, то инструмент получается довольно сильный. Все эти соображения, понятно, не очень важные, но ведь ничего важного об СР и не скажешь.