Модель призыва на военную службу, используемая в российских вооруженных силах, нерациональна и неприемлема, и военным планировщикам страны придется или призывать людей более старшего возраста и отменить исключения для призыва, или брать на службу больше профессиональных солдат в будущем.

 

Последнее более предпочтительно, учитывая то, что опытные рядовые будут нужны для работы со сложными системами вооружений, которые российские военные планируют приобрести в ближайшее десятилетие.

«Министерство обороны выполнило план по призыву», - провозгласил заместитель начальника Генштаба ВС РФ генерал-полковник Василий Смирнов на январской пресс-конференции, на которой объявлялось о прошедшей минувшей осенью призывной кампании.

Но хотя военным планировщикам и удавалось набирать подлежащее призыву количество новобранцев в последние несколько лет, эта задача будет становиться все более сложной, вынуждая Генеральный штаб и Министерство обороны, которые планируют призыв для российских вооруженных сил и ряда других родов войск, делать сложный, но необходимый выбор.

Игра с числами

В этом году в России будет 11,6 миллиона мужчин призывного возраста, т.е. от 18 до 27 лет, по данным Федеральной службы государственной статистики (Росстат), согласно ее демографическому прогнозу на 2011 год. За вычетом тех, кто будет признан негодным к службе, а также тех, кто пользуется отсрочками в связи с обучением в институтах, и тех, кто уклоняется от призыва, по подсчетам, все равно останется примерно 1,7 миллиона мужчин, которых можно призвать на службу в России в 2011 году.

В теории этого должно быть достаточно для того, чтобы удовлетворить спрос со стороны Министерства обороны и российских так называемых «силовых ведомств» (других оборонных служб, правоохранительных органов и служб безопасности) на призывников, который в сумме в 2010 году, по личным расчетам, составил 555 тысяч человек.

Однако в действительности большинство призывников набирается из числа восемнадцатилетних и их тех, кто уже окончил среднюю школу, но еще не поступил в институт. Более старшие потенциальные рекруты в большинстве случаев уже воспользовались отсрочками в связи с образованием или получили освобождение по причинам здоровья или иные отсрочки. На деле 18-летние юноши составляют примерно 70% тех, кого призывают в российские вооруженные силы и другие войска, по расчетам, опубликованным в 2007 году в издании «Независимое военное обозрение» Владимиром Евсеевым, ведущим исследователем Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) Российской академии наук (РАН).

Министерству обороны требуется призывать 660 000 новобранцев, чтобы завершить процесс реформирования персонального состава, согласно которому численность вооруженных сил должна составить один миллион человек, включая 100-120 тысяч профессиональных военнослужащих и 220 000 офицеров, к 2012 году. Если мы прибавим к этому призывников, набираемых для прохождения службы в других войсках и «силовых ведомствах», которые, по моей оценке, будут нуждаться примерно в 80 тысячах рекрутов, то получится, что в 2011 году нужно призвать 740 000 человек.

Если посчитать, что 70% из этих призывников - восемнадцатилетние, как это было в прошлом, то получится, что в 2011 году нужно призвать 518 000 мужчин этого возраста. Это означает, что почти все из 570 000 российских здоровых 18-летних юношей должны будут быть призваны в вооруженные силы по действующей модели призыва. Но как отмечалось выше, значительная доля их поступит в государственные вузы, что сделает их недоступными для призыва. В результате недостаток молодых призывников может начать ощущаться уже в этом году.

Некоторые из «силовых ведомств» уже страдают от этой нехватки. Например, внутренние войска Министерства внутренних дел попросили Генеральный штаб, который управляет призывом и для Внутренних войск, и для Министерства обороны, Министерства по чрезвычайным ситуациям и Федерального агентства специального строительства, призвать осенью и зимой 2010 года 27 тысяч новобранцев, но в итоге к внутренним войскам присоединились лишь 18,5 тысяч человек, сообщал в январе «Интерфакс» со ссылкой на источники.

Более того, российские военные рекрутеры вынуждены затыкать все сильнее растущие дыры в списках призывников и из-за того, что население России одновременно и уменьшается, и стареет. В 2011 году 18 лет исполнится лишь 855 865 гражданам (треть из них всегда признается негодными к воинской службе), а это на 34,5% меньше, чем в 2002 году, по данным прогнозов Росстата на 2011 год и по результатам переписи 2002 года (результатов последней переписи пока нет). И этот спад, судя по всему, только ускорится, несмотря на усилия правительства по стимулированию рождаемости посредством бонусов и других мер, говорят военные эксперты и демографы.

ФСГС (Росстат) прогнозирует, что население России продолжит уменьшаться, и темпы этого уменьшения вырастут. В 2016 году население России снизится на 24 000 человек, но к 2028 темпы снижения составят уже 325 000 человек в год, несмотря на продолжающийся приток мигрантов из соседних стран, по данным среднего варианта прогноза Cлужбы на 2011-2023 годы. Слияние этих негативных тенденций требует от российских военных планировщиков принимать меры для того, чтобы избежать в будущем трудностей с призывом.

Борясь с разногласиями

Чтобы предотвратить нехватку, военные планировщики имеют возможность выбирать из нескольких вариантов, среди которых: расширение списка потенциальных призывников путем отмены существующих обширных отсрочек и освобождений; призыв людей старшего возраста и увеличение верхнего предела призывного возраста; и увеличение количества контрактников в российской армии. Наконец, последней и в чем-то самой радикальной и сильнодействующей возможностью является вариант уменьшить численность персонала вооруженных сил и других войск.

На данный момент Министерство обороны, судя по всему, склоняется к варианту расширения призывной базы посредством внесения изменений в правовую и нормативную базу. С целью получить большее количество призывников, Министерство обороны лоббирует уменьшение призывных возможностей для других «силовых ведомств», у которых есть войска, и которые набирают призывников. Это имеет смысл, так как присутствие комплектуемых из новобранцев подразделений в таких государственных структурах как, например, Федеральное агентство по специальному строительству все больше выглядит как устаревшее наследие милитаризированного советского прошлого.

Министерство также продвигает увеличение верхней планки призывного возраста до 30 лет и отмену ряда отсрочек, включая по меньшей мере половину отсрочек для студентов государственных вузов. Такой подход мог бы помочь предотвратить нехватку, если федеральные и региональные власти действительно смогут добиться осуществления этих решений, что может быть сложным, учитывая, что они нацелены на представителей старшей возрастной группы. А часто наблюдающаяся антипатия к военной службе и нежелание служить никуда не денутся до тех пор, пока войска не избавятся от дедовщины, из-за которой в России каждый год убивают и калечат десятки призывников.

В конечном счете, даже дальнейшее расширение призывной базы вкупе с запланированным сокращением срока воинской повинности с двух до одного года не будет панацеей.

Российские обычные вооруженные силы серьезно отстают от вооруженных сил Америки и западных стран в целом, которые прошли через военную революцию и взобрались на качественно новый уровень, приобретя всепогодное оружие, которое эффективно работает днем и ночью, спутниковую навигацию и системы наведения, например. Чтобы догнать конкурентов, как министр обороны Анатолий Сердюков заявил в сентябре 2010 года, его ведомство планирует потратить 613 миллиардов долларов на материально-техническое обеспечение в ближайшее десятилетие, чтобы довести долю современного оборудования в своем арсенале с 10% в 2010 году до 70% в 2020. Однако, вопрос в том, смогут ли 18-летние призывники, абсолютное большинство из которых не имеет высшего образования, справиться с управлением подобными сложными системами или хотя бы поддерживать их в рабочем состоянии.

Очевидно, негативный ответ на этот вопрос должен вынудить российских военных стратегов обдумать вопрос, как они могут привлечь более профессиональных солдат к работе с высокоточным обычным вооружением, системами наведения и ориентирования, которые они планируют приобрести, и как эти профессионалы смогут компенсировать сравнительную нехватку войск в крупнейшей стране мира.

Несмотря на заявления российских генералов о том, что российские вооруженные силы не могут привлекать более профессиональных солдат из-за недостатка финансирования, действительность может и должна быть совершенно иной. До ключевого реформирования офицерского корпуса в 2008 году оборонному ведомству удавалось выплачивать денежное довольствие 350 тысячам офицеров. Планируемые сокращения в офицерском корпусе, которые должны затронуть 130 тысяч человек, должны высвободить достаточно количество денег, чтобы нанять аналогичное или даже большее количество дополнительных профессиональных военных в плюс к обычным рядовым. Министерство обороны может и дальше сокращать офицерские ряды, оставив на службе порядка двухсот тысяч офицеров. Действительно, в России - одно из самых высоких в мире соотношений числа офицеров к числу солдат, в стране приходится по два офицера на каждые семь солдат, а например, в американской армии это соотношение составляет 1 к 6, а на американском флоте - 1 к 5.

Уже отойдя от модели массовой мобилизации, российские военные реформаторы сейчас должны завершить переход к современным вооруженным силам, которые являются в достаточной степени образованными и опытными, чтобы иметь дело с современным вооружением, требующимся для быстрого и эффективного реагирования на военные угрозы и угрозы безопасности, такие как локальные вооруженные конфликты, массовые набеги повстанцев или взрывы в соседних государствах. А что же насчет сдерживания в случае (гипотетическом) крупномасштабных войн? У России по-прежнему более чем достаточно ядерного оружия, чтобы отбить у какой-либо другой страны мира или альянса стран охоту даже задумываться о подобной перспективе.

Саймон Сараджян - научный сотрудник Центра Бельфер в Гарвардской школе Кеннеди (Harvard Kennedy School's Belfer Center).